Не отрекайся от любви - Страница 42

К оглавлению

42

Он осторожно промокнул платком с ее лица слезы, но их поток не иссякал. Тогда он склонил к ней голову и попытался поцелуями осушить соленую влагу. Трейси хотелось прижаться к Рикардо и найти успокоение в его объятиях и поцелуях, но она все еще не могла дать себе волю.

– Слава Богу, теперь мы друг друга понимаем. Все остальное не имеет значения.

– Ты не прав, Рикардо.

– Трейси, наш печальный опыт преподал нам хороший урок. Впредь мы будем бережнее относиться друг к другу. Возможно, сейчас это кажется тебе нереальным, но это сработает, вот увидишь. Все будет хорошо!

– Все будет хороню? – изумилась Трейси, широко распахнув глаза. – Как ты можешь говорить, что все будет хорошо?! А как же наш малыш?! Ах да, чуть не забыла. Для тебя это не впервые. Луиза говорила, что ты велел ей сделать аборт, когда она по ошибке подумала, что ждет ребенка…

Лицо Рикардо потемнело.

– Этого не было!

В палату заглянула хорошенькая медсестра и, приблизившись к Трейси, надела ей на руку манжету тонометра, потом измерила пульс, температуру и тщательно занесла данные в карточку.

Трейси почти физически ощущала нетерпение Рикардо, ожидавшего возможности продолжить прерванный разговор.

– Этого не было, – повторил он, когда они остались одни. – Она не могла от меня забеременеть. Я предохранялся, потому что не хотел этого.

– Но со мной ты не был столь же предусмотрительным! – возразила Трейси, выходя из себя. – Занимаясь со мной любовью, ты почему-то не думал о последствиях.

– Потому что заниматься любовью и заниматься сексом – разные вещи.

Это простое объяснение немного остудило гнев Трейси, и Рикардо получил возможность закончить свою мысль.

– Луиза погрязла во лжи. Если мы втроем хотим положить этому конец, то должны забыть о тех мерзостях, о которых она говорила…

– Нас двое, Рикардо, – поправила его Трейси и, не удержавшись, всхлипнула.

– Втроем, – повторил Рикардо. – Я не оговорился.

Его большая теплая ладонь осторожно легла на ее живот, и, к своему удивлению, Трейси не ощутила боли, как. ожидала. Напротив, тепло ладони Рикардо подействовало на нее благотворно. К. ней вдруг вернулось ощущение уверенности и защищенности, и напряжение последних часов отпустило.

– Еще рано, Рикардо. Еще рано давать какие бы то ни было обещания. Рано говорить о других детях, когда мне нужен этот малыш.

– Он мне тоже нужен.

Его рука все еще покоилась на ее животе, источая тепло и давая Трейси столь необходимое ей ощущение защищенности. На губах Рикардо затрепетала легкая улыбка, при виде которой у нее учащенно забилось сердце, а в душе расцвел цветок надежды. Неужели?..

– Как ты думаешь, Трейси, что с тобой случилось? – спросил Рикардо.

– Маточное кровотечение, – с трудом выдавила из себя Трейси, страшась представить, что стоит за этим словом. – Я потеряла ребенка…

Рикардо с трудом сдерживал улыбку. Трейси смотрела на него сначала удивленно, а потом с все возрастающей надеждой. Неужели она ошиблась?..

– Так вот, – сказал он победоносно, – у тебя оказался аппендицит, но, к счастью, перитонит удалось предупредить. Действительно, твое состояние было очень серьезным, и мы опасались за твою жизнь и за жизнь ребенка, но, слава Богу, все обошлось. Малыш вне опасности.

Рикардо знал, через что Трейси пришлось пройти, но знал и другое: что ее любовь к нему выдержала псе невзгоды. Однако страдания сделали Трейси недоверчивой. Он видел в ее глазах сомнение и понимал, что Трейси нужны доказательства.

– Подожди минуточку, – прошептал он и нежно поцеловал Трейси в щеку.

– Боюсь, у меня нет выбора.

Рикардо вышел и вернулся через минуту с медсестрой. Та подтвердила все, рассказанное Рикардо.

– Теперь ты мне веришь?

Трейси хотелось верить, хотелось сказать «да», но слезы комом застряли в ее горле, не позволив проронить ни слова.

– Врач говорит, что очень скоро ты почувствуешь нашего малыша, – добавил Рикардо, когда медсестра вышла.

В один миг к Трейси вернулись все ее мечты, надежды и чаяния. Она поймала взгляд невероятно красивого мужчины, смотревшего на нее с невыразимой нежностью и любовью, и пустота в груди заполнилась гулкими ударами ожившего сердца.

42